В период меду двумя первыми разделами Польши в соседних с Россией регионах, Пруссии и Австрии, формируется еще одно идейное движение — еврейское Просвещение («Гаскала»). Можно сказать, что оно противостояло хасидизму. Духовным лидером этого направления стал Моисей Мендельсон — берлинский философ еврейского происхождения, сумевший гармонично совместить в своих трудах и образе жизни верность еврейской религиозной традиции и приверженность европейской культуре. Вдохновленная примером Мендельсона, образованная еврейская молодежь осуждала догматизм и «отсталость» традиционной еврейской учености, закрытость и замкнутость образа жизни европейских евреев. Но в отличие от хасидов, еврейские просветители искали опору для преодоления кризиса не в каббале, а в европейском рационализме, базирующемся на идеях Просвещения.

В 1782 году Нафтали Гартвиг Вессели опубликовал первое программное сочинение Гаскалы — «Диврей шалом вээмет» (Слова мира и правды), в котором утверждал приоритет европейской культуры над еврейской традицией. Он считал, что важнее быть человеком в том смысле, который придавался этому слову европейскими гуманистами, важнее, чем быть евреем в понимании иудейской традиции. Чтобы распространять свои идеи, еврейские просветители (маскилы) начали с 1783 года издавать в Кенигсберге просветительский журнал на иврите «Ха-меассеф». Вскоре они стали предпринимать практические попытки изменить систему еврейского образования и саму религиозную традицию, надеясь адаптировать ее к новой исторической ситуации. В 1788 году в Берлине они учредили первую еврейскую школу нового типа — «фрайшуле», в которой изучались языки, точные науки и рисование, а в 1818 году была открыта первая синагога нового реформистского типа в Гамбурге, названная «Темпль» (храм).

Особенность еврейского Просвещения состоит в том, что оно базировалось одновременно на европейских культурных образцах и на внутренних еврейских источниках, в первую очередь на рационалистической философии Маймонида и итальянских еврейских рационалистов. То есть маскилы воспринимали себя не только европейцами, но и преемниками давней еврейской традиции, которую они считали давно забытой.

С большой тревогой наблюдали просветители за распространением хасидизма, который считали сосредоточием иррационализма и тормозом прогресса. Галицийский просветитель Йосеф Перль писал язвительные пародийные сочинения, высмеивая цадиков и их приверженцев.

Еврейские просветители не были так сплочены, как хасиды или миснагеды. В восточно-европейских местечках они обычно объединялись в небольшие группы по два-три человека, выписывали журнал, обменивались письмами, собирались на встречи. Единственным способом противостоять преобладающему традиционному окружению становились разрабатываемые ими проекты преобразования еврейской жизни, которые они посылали правительству. Так сотрудничество с государством становилось важнейшим фактором выживания этого движения в Восточной Европе, хотя конечные цели маскилов и государства все же различались. Европейские монархи желали интегрировать евреев, сделав их максимально полезными для себя подданными, а маскилы стремились изменить еврейство, чтобы сохранить его в новых исторических условиях.

Отказ от традиционного образа жизни создавал для многих евреев очевидную проблему самоидентификации. Уже в начале XIX века многие евреи Пруссии стали называть себя уже не евреями, а «немцами Моисеева закона». Для других же наиболее простым выбором становилось крещение и полный отход от еврейства. Выбранная идеологами Гаскалы генеральная линия на европеизацию и отход от религии привела европейских евреев в конце XIX столетия к формированию нового типа самоидентификации, основанного на этническом, а не на религиозном единстве. Именно в этой среде впервые прозвучала идея необходимости создания еврейского национального государства.

Первое серьезное обращение российского правительства к еврейской теме относится к периоду правления императора Александра I. В первую половину своего царствования, названную А. С. Пушкиным «дней Александровых прекрасное начало», Александр принимал меры для усовершенствования государственного порядка. К ним относится первая масштабная попытка разработать специальное еврейское законодательство.

В 1802 году был учрежден первый Еврейский комитет. Он начал свою работу с базисного документа — отчета сенатора Г. Р. Державина о поездке в Белоруссию с целью изучить причины постигшего белорусские губернии голода.

Державин пришел к выводу о вредности евреев в том состоянии, в котором они ныне пребывают, как для экономики края, так и для благополучия местного христианского населения (в основном православного). Главную причину отчужденности евреев он видел в замкнутости еврейских общин, низком уровне просвещенности людей и «безнравственности» талмудических законов.

На основании этого отчета, а также мнения белорусских губернаторов и проектов некоторых маскилов комитет решил положить в основу нового еврейского законодательства идею «исправления еврейских нравов» через просвещение и склонение их к наиболее «нравственным» видам труда, прежде всего к земледелию.

Положение о евреях вышло в 1804 году. Первый его раздел целиком относился к просвещению. Согласно пунктам нового закона, евреям предоставлялось право обучаться в любых учебных заведениях империи и право создавать собственные школы нового типа. Помимо традиционного изучения Торы и Талмуда, в них преподавались бы европейские языки и давались начальные сведения по общеобразовательным предметам. Положением предусматривалось через несколько лет введение обязанности для евреев вести деловую документацию на одном из трех языков: польском, немецком или русском. Кроме того, по новому законодательству, в ближайшее время после обнародования Положения все евреи империи обязаны были принять наследственные фамилии, которыми они с тех пор должны были записываться при проведении переписей.

Последующие разделы Положения делили евреев империи на четыре сословия: земледельцев, фабрикантов, купцов и мещан. Евреям, переходившим в сословия земледельцев и фабрикантов, предоставлялись особые льготы, включая освобождение от налогов и начальное финансирование. Для заселения предлагались новороссийские губернии, где безвозмездно предоставлялась земля для проживания и обработки.

К этим, в целом позитивным, аспектам Положения добавлялся один, воспринятый евреями однозначно как карательный. Речь идет о 34-м пункте, в котором евреи, проживавшие в сельской местности и занимавшиеся там производством и торговлей спиртным, были обязаны в ближайший срок переселиться в города. Эта мера касалась примерно 60.000 еврейских семей.

Переселение евреев в города, начавшееся вскоре после обнародования Положения, сразу столкнулось со многими сложностями. Жалобы на то, что эта мера лишает многих евреев средств к существованию и увеличивает численность беднейших слоев населения поступали не только от самих евреев, но и от местной городской и губернской администрации. В результате в 1806 году император повелел остановить переселение. Возможной причиной для принятия этого решения стало учреждение в наполеоновской Франции еврейского Синедриона, который, по замыслу Наполеона, должен был стать центральным политическим органом евреев всей Европы. Видимо, переселение было приостановлено из опасений, что в с случае войны с Наполеоном на территории Российской империи бывшие польские евреи могут перейти на сторону противника. Однако, в дальнейшем, вплоть до конца правления Александра, попытки продолжить выселение евреев из деревень предпринимались неоднократно, например, сразу после заключения Тильзитского мира в 1807 году.

Что касается других пунктов положения, то они во многом остались больше «добрыми пожеланиями», чем реальными мерами. Просвещение евреев тормозилось как незнанием евреями иных языков, кроме идиша, так и в целом весьма слабым уровнем системы образования в Российской империи. Две еврейские школы нового типа в Одессе и Риге не могли удовлетворить желание правительства превратить евреев в «полезных подданных» через образование. Так что к 40-м годам XIX века евреи оставались примерно на том же уровне, что и в конце XVIII века.

Попытка перевести евреев в земледельческое состояние так же не дала масштабного результата. Предлагаемые для заселения причерноморские степи Новороссии славились засухами, регулярными нашествиями саранчи и распространенными здесь смертельными болезнями. А возможные для освоения земли в самих Западных губерниях власти предпочитали отдавать православным крестьянам для ослабления здесь польско-католического элемента.

Осознавая неудачу Положения 1804 года, Александр создал в 1817 году в России «Общество израильских христиан» с целью решить проблему аккультурации через приобщение максимального числа евреев к христианству. Одновременно был издан указ, запрещавший обвинять евреев в использовании христианской крови («кровавый навет»). Но и эти меры оказалась неэффективны. Несмотря на значительные льготы, предоставляемые новообращенным, креститься соглашались лишь те немногие евреи, которые приняли бы христианство и без Общества. А конец царствования Александра ознаменовался громким «Велижским делом», когда евреев города Велиж обвинили в убийстве христианского мальчика с целью ритуального использования его крови. Сам Александр повелел провести строжайшее расследование, которое затянулось до 1835 года и завершилось в итоге оправданием обвиняемых.

Таким образом, можно констатировать, что к концу правления Александра I «еврейский вопрос» начал лишь формулироваться, не имея перспектив для ближайшего разрешения. Меры по включению евреев в российское общество были непоследовательны и непродуманы и сочетались с феодальным характером самой российской государственной системы, низким уровнем образования. Кроме того, в этот период власть больше занимала проблема польского католического населения западных губерний. В таких условиях традиционный еврейский уклад, формировавшийся веками и служивший основой существования еврейских общин в Восточной Европе, не мог быстро изменяться.

Правление императора Николая Павловича началось с очень важного для российской истории события — восстания декабристов. Оно стало первой в российской истории попыткой революции, призванной изменить строй правления с монархического на республиканский. Проведенное следствие над декабристами убедило Николая в необходимости наведения порядка в государстве путем искоренения вольнодумства, привносимого Просвещением, унификации законов и укрепления нравственных христианских начал. В середине правления Николая министр просвещения С. С. Уваров изобретает триаду «самодержавие, православие, народность», ставшую российским ответом на вызов французской революции, которая провозгласила своими целями свободу, равенство и братство. Формула Уварова становится концепцией развития российского монархического государства вплоть до конца его существования.

Отношение Николая к евреям обуславливалась определенными чертами его характера. Человек прямой, ответственный, с обостренным чувством справедливости, он был ограничен в способности воспринимать мир в присущем ему разнообразии. Поэтому с самого начала его правления в применяемых к евреям мерах отмечается явное стремление к унификации, как можно скорейшему превращению евреев в таких же «полезных подданных», как и другие.

В 1826 году под впечатлением от Велижского дела Николай повелевает разработать закон о призыве евреев на военную службу. Тем самым он стремился максимально сблизить их с христианами, вынудить воспринять христианский образ жизни.

Рекрутский набора для евреев был введен 26 августа 1827 года. Согласно новому военному Уставу, евреи должны были поставлять рекрутов не как другие категории населения с 18 лет, а с 12-ти. Этой мерой Николай предполагал пресечь для еврейских юношей возможность социализации в традиционной еврейской среде. Малолетних рекрутов отдавали в специальные кантонистские батальоны. Там они овладевали определенной военной профессией и затем, по достижении 18-ти лет, приступали к несению двадцатипятилетней военной службы. Несмотря на то, что общее количество рекрутов евреев не достигало более 25 человек с тысячи (а чаще и намного меньше), эта мера послужила причиной многих несчастий. Еврейские подростки, попадавшие в кантонисты, нередко погибали, не будучи способны принять новые условия, а те, кто выживал, теряли всякую связь со своими родными. Лидеры кагала, не желавшие отдавать в рекруты своих детей, часто выдавали мальчиков из бедных семей. При этом нередко за двенадцатилетних выдавали мальчиков и более младшего возраста. Иногда нанимались специальные люди, «хаперы», которые отлавливали детей и сдавали их на призывные пункты. Подобные факты еще более понижали в глазах членов общин авторитет кагальной верхушки и способствовали усилению власти хасидских цадиков.

Несмотря на суровые условия военной службы, очень многие евреи сумели сохранить верность иудаизму. В 1839 году Николаю был предоставлен общий отчет о кантонистах. По нему евреев в армии насчитывалось 4413 человек. Некрещеных из них насчитывалось 69%. Этому способствовало и вышедшее в 1829 году разрешения евреям исполнять свои религиозные обряды. С этого момента в батальонах появляются еврейские общины со своими раввинами. Таким образом, распространение на евреев рекрутчины не сыграло той роли в интеграции евреев, которая ей отводилась, и даже наоборот, создала условия для формирования иудейских общин за чертой еврейской оседлости: демобилизованные евреи имели привилегию селиться за «чертой оседлости».

С конца 20-х годов началась работа над новым законодательством о евреях, которое заменило бы устаревшее Положение 1804 года. Однако принятое в 1835 году новое Положение о евреях лишь суммировало изданные за предыдущие годы законы и несколько сократило черту оседлости. Положительным его аспектом для евреев можно считать лишь отмену пункта об их выдворении из деревень.

Николай осознавал, что мер, изложенных в Положении 1835 года, было недостаточно для интеграции евреев, осознавалась Николаем, поэтому в последующие несколько лет он предпринял более радикальные шаги. В 1836 году была введена цензура еврейских печатных изданий. Из всех еврейских типографий официально признавались только типографии в Вильно и Житомире, остальные же подлежали закрытию. Под цензуру попали также частные еврейские библиотеки, многие из которых были просто сожжены по причине недостатка цензоров.

В 1837 году была предпринята попытка переселить некоторые группы евреев в Западную Сибирь для приобщения их там к земледелию. Этому воспротивился министр внутренних дел Д. Н. Блудов, и переселение было перенаправлено в Херсонскую губернию, а в отношении евреев, уже проживавших в Сибири, были введены ограничительные санкции.

В итоге к 1840 году было решено создать новый Еврейский комитет для разработки мер «коренного преобразования евреев в России», который возглавил граф П. Д. Киселев, а разработкой мероприятий по просвещению евреев занялся министр просвещения С. С. Уваров. Совместно с еврейским просветителем из Мюнхена Максом Лилиенталем им была разработана реформа еврейского образования, подразумевавшая включение традиционных хедеров в систему министерства Просвещения и создание специальных школ для евреев, в которых они получали бы образование, близкое тому, что получали дети в новых еврейских школах Германии. Однако авторитет предстоящей реформы был серьезно подорван изданным в 1843 году указом Николая о выдворении евреев из пятидесятиверстной приграничной полосы. Этим решением император предполагал пресечь возможность для евреев заниматься контрабандой, не думая о том, что под указ подпадают и евреи далекие от таких занятий. Многие в черте оседлости решили, что этот указ издан по настоянию «немчика» Лилиенталя.

Образовательная реформа началась в 1844 году одновременно с обнародованием еще некоторых указов в отношении евреев, главным из которых стал указ об отмене кагалов. Отмена кагалов была мерой, должной лишить евреев России формальных властных институтов, однако в этот период власть над общинами в гораздо большей степени находилась уже в руках неформальных лидеров, хасидских цадиков, потому этот указ не столь значительно сказался на изменении традиционного образа жизни евреев, степени, как ожидалось.

На первых порах результат образовательной реформы был незаметным. Новые школы в сочетании с ограничительными законами не давали детям почти никаких преимуществ, поэтому родители весьма неохотно отдавали туда своих детей. Однако для тех еврейских юношей, кто действительно испытывал тягу к Просвещению и европеизации, эти школы, и, в первую очередь, два раввинских училища в Вильно и Житомире, дали возможность реализации своих устремлений. Реальный результат этой реформы стал заметен лишь при последующем царствовании.

В 1855 году на российский престол взошел новый император Александр Николаевич. Это был период, когда катастрофические для России результаты Крымской войны (1853–1856) отчетливо показали, в каком глубоком кризисе пребывало государство.

Александр II приступил к радикальным реформам, главной из которых стала отмена крепостного права. Она сломила многовековую традицию социально-экономических взаимоотношений в государстве. В 1860-е годы произошло ослабление цензуры, и число периодических печатных изданий стремительно увеличилось. Был введен состязательный суд, проведены реформы армии и местного самоуправления. В результате всех этих мер политическая и социальная активность населения империи резко возросла, бурно развивались промышленность и финансовая сфера.

Первые же нововведения нового монарха коснулись и евреев. В марте 1856 года П. Д. Киселев, стал убеждать императора, что предыдущие меры в отношении евреев безрезультатны по причине «многих противоречий и ограничений», препятствующих «слиянию евреев с окружающим населением»; он настаивал на необходимости не резкого, но постепенного расширения прав.

В этом же 1856 году были отменены кантонистские батальоны и увеличен призывной возраст до 21 года. Все призванные к этому времени евреи, не достигшие этого возраста и не успевшие принять крещение, возвращались домой. Почти одновременно с этим в Москве было упразднено Глебовское подворье — единственное до того времени место в городе, где евреи могли останавливаться. Теперь они имели право селиться в Москве повсеместно. В 1858 году был отменен указ Николая I, предписывавший евреям покинуть пятидесятиверстную приграничную полосу, а для некоторых категорий были открыты города, куда в предыдущее годы их не допускали: Севастополь, Николаев и Ялта.

В 1859 году еврейские купцы 1-й гильдии, чей совокупный годовой доход превышал 50 тысяч рублей, получили право проживания за пределами черты оседлости. Переселяться во внутренние губернии они могли вместе с семьями, прислугой и «служителями из своих единоверцев». Так что дарование такого права 108 евреям-купцам 1-й гильдии, наличествующим тогда в стране, фактически открывало возможность переселения для нескольких тысяч человек.

В 60-е годы расширился список категорий евреев, имевших право повсеместно проживать в империи. Его получили отставные николаевские солдаты, выпускники технических училищ и обладатели ученых степеней, а затем и наиболее востребованные во внутренних губерниях ремесленники: техники, механики, производители алкоголя, фармацевты, акушеры и дантисты. К концу 60-х годов за пределами черты оседлости насчитывалось приблизительно 60 000 евреев.

3 апреля 1880 года министр внутренних дел Л. С. Маков издал циркуляр, предписывавший губернаторам внутренних губерний не выселять евреев, поселившихся в них незаконно. Возможно, эта мера предваряла ожидавшийся пересмотр всех законов о евреях в рамках той политики, которую пытались осуществлять либеральные члены правительства Александра II во главе с М. Т. Лорис-Меликовым. Однако этим надеждам не суждено было сбыться. 1 марта 1881 года император Александр был убит террористами-народовольцами, и либерально настроенные министры вскоре были вынуждены уйти в отставку, а Л. С. Маков даже покончил с собой. С тех пор и до начала XX века вектор государственного развития определял ярый консерватор, обер-прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев — автор царского Манифеста о незыблемости самодержавия, поставившего жирную точку в истории либеральных реформ в Российской империи XIX века.

Продолжить чтение